18+
Юрий Петрович, добрый день. Добрый день. Завершился Восточный экономический форум 2024 года. Расскажите, какие главные итоги вы можете сейчас обозначить?
Для нас всегда слово итоги связано со словом польза. Вот какую пользу принес очередной IX Восточный экономический форум Дальневосточному региону. Скажу честно, на первое место я бы, конечно, поставил решение, принятое Президентом Российской Федерации, потому что каждый раз, приезжая, он готовится к Форуму и выходит с целым рядом очень важных для нас решений. В этом году это были дополнительные 100 миллиардов в программу реновации городов. Это были выплаты за третьего ребенка. Это были поручения, связанные с строительством самолета Байкал, и многие, многие другие. Для нас это принципиально, потому что именно решения Президента позволяют нам работать дальше, позволяют настаивать в работе с коллегами на том, что решение Президента надо выполнять, а значит надо способствовать развитию Дальнего Востока. Это, наверное, самое важное. Важны, конечно, и уже подписанные соглашения. Их в этом году рекордно много: более 5,5 трлн рублей. И сразу там, опережая рассуждение на тему, на бумаге это или не на бумаге, хочу сказать, что приходит на землю обычно порядка 80%. 100% не бывает. У кого-то что-то не случилось, банк не дал кредит, еще что-нибудь не вышло. Но процентов 80 приходит. Поэтому этот Форум, по сути дела, привел к тому, что на территорию Дальнего Востока придет около 4 трлн инвестиций.
Вы предложили повысить целевой показатель до 12 трлн. Такая амбициозная задача, почему приняли такое решение?
Вот то, что у нас сейчас 4,2 трлн рублей уже произведенных инвестиций, - это совсем не значит, что это все. Дело в том, что каждый инвестиционный проект, он же предусматривает строительство предприятия, то есть определенный инвестиционный цикл. Обычно это до пяти лет. По крупнейшим проектам это может быть и семь лет, и больше. Но мы же курируем все это строительство в процессе, мы понимаем, что, если уже там миллиарды рублей вложены, то проект состоится, никуда он не денется, мы ему помогаем, он дойдет до конца. Соответственно, посчитав вот все эти уже реализуемые проекты, мы видели, что порядка 8,5 трлн у нас уже есть, а план 10 трлн. Мы что, собираемся за 6 лет ближайшие сработать на 2 трлн? Ну, мне кажется, что это просто неправильно сидеть и радоваться тому, что у тебя планы настолько незначительные, что ты их точно выполнишь. Мы точно сделаем 12 трлн, никаких у меня в этом сомнений нет, хотя кое-что придется менять и в тактике, а, может, даже и в стратегии работы.
А что придется менять?
Смотрите, вот мы как работали все это время? Мы работали, создавая максимально льготные условия для инвесторов. У нас на эту тему 81 Федеральный закон, почти 500 постановлений Правительства. То есть мы, по сути, создали такой отдельный блок развития макрорегиона, отдельную систему развития макрорегиона, которой больше нигде нет у нас. И ждали: все создано, добро пожаловать. Когда-то там сами встречались с инвесторами, выезжали. Иногда за рубеж и приглашали. Но, тем не менее, это такой режим ожидания. Довольно пассивный. Хорошо это или плохо? Плохо. Что ж тут хорошо-то? Можно поактивнее. Поэтому мы хотим сейчас перейти к отраслевому анализу. Что это значит? Вот у нас есть сельское хозяйство на Дальнем Востоке. А может сельское хозяйство осуществляться не на той площади земли, на которой сегодня, а на большей. А что для этого надо? Мелиоративные системы? Сколько это стоит, когда они окупятся? Дальше. Геологическая изученность Дальнего Востока 35%. Одна из самых низких в стране. А почему на такой богатой территории такая низкая степень геологической изученности? А если будет не 35%, а 65% или больше, что мы получим? Опять же, тот же подход. Сколько придется затратить денег и сколько получить? У нас есть уже сложившиеся условия для расширения металлургических кластеров. Сколько стоит, какая нужна электроэнергия для этого? И вот, пройдясь по всем отраслям, мы получим ответы на вопросы, а что надо сделать Правительству для того, чтобы в эти отрасли пришло больше инвесторов, пришло больше денег, создались новые кластеры. Мы только начали эту работу. Придумали недавно. Но абсолютно уверен, что она даст еще один довольно серьезный толчок в привлечении инвестиций на Дальний Восток.
То есть это будут появляться новые инструменты поддержки? Есть ТОРы, есть свободный порт Владивосток. Это будет что-то дополнительное?
Это будет дополнительное, потому что геологическое изучение не входит в наши инструменты поддержки. Но если появится большее количество разведанных месторождений, то инвестору будет из чего выбирать. Туда обязательно придут инвесторы. Кто-то выберет один вид природного ископаемого, а кто-то другой. Просто их будет больше. То же самое и по земле. Если земли, подготовленной с мелиорацией, будет больше, значит больше будет инвесторов в эту отрасль. Поэтому уверен в том, что это правильный сейчас путь.
А есть понимание, сколько времени потребуется для того, чтобы получить обратную связь от бизнеса, от потенциальных инвесторов и сформировать вот эти новые инструменты?
Как бы это грустно ни звучало, не менее полугода нам потребуется на анализ. Нам надо будет просто разобраться, что сделали. После этого нам надо, чтобы эти деньги появились. И на эту тему обязательно будут обсуждения в Правительстве. Я надеюсь на поддержку Михаила Владимировича Мишустина. Потом в министерствах появятся деньги. Мы будем контролировать работу. Думаю, что года через полтора мы сможем сказать о том, как эта система работает и что она приносит.
Какая сейчас динамика иностранных инвестиций? Какие проекты интересны? Те проекты, о которых вы сейчас говорили, они будут интересны потенциально иностранным инвесторам?
Они обязательно будут интересны. Если говорить о иностранных инвестициях вообще, то история, конечно, интересная. Наши западные противники рассуждают о изоляции России, еще о чем-то. Но я не знаю, на основании чего они рассуждают, потому что на Форуме в прошлом году было 62 страны, а в этом 75. Все наши недружественные страны, тем не менее, направили своих дипломатов, приехали руководители компаний, им интересно, как развивается Дальний Восток. Если говорить вообще о объемах сотрудничества с зарубежными странами, то еще года три назад они составляли от 6 до 7%. Я не расстраивался, скажу честно, ни разу. Уверен в том, что в первую очередь в страну должен инвестировать тот человек, который в ней живет, который знает законы, знает правила, понимает, как все это изменяется. Риска меньше: больше понимания всех процессов. Но только вот сейчас у нас уже цифра превышает 11%. Практически она стала в два раза больше. Почему? Я думаю, что очень простой ответ на вопрос, потому что за это время наши коллеги из других стран посмотрели, как все движется, увидели выгоду и поняли, что никаких системных рисков в инвестировании в Российскую Федерацию не существует. И они вкладываются. Слава Богу, это тоже здорово.
Еще одна очень важная тема, которую обсуждали на Восточном экономическом форуме, это энергообеспечение Дальнего Востока. Есть вопросы, как раз хочется понять, сейчас какая нехватка, как можно исправить ситуацию, какой план и когда он появится?
Я, наверное, по смешному отвечу. Я скажу о том, что мы всегда привыкли, нехватка того, нехватка сего. Это же результат работы. Почему появился дефицит электроэнергии на Дальнем Востоке? Потому что энергопотребление росло в два раза быстрее, чем на других территориях Российской Федерации. А это самый важный, самый очевидный фактор оценки темпов экономического роста. Если растет потребление электроэнергии, значит растет экономика. Владимир Владимирович дал поручение ускорить разработку программы обеспечения Дальнего Востока электроэнергией. Причем там была программа такая длинная, до 2050-го года. Скажу честно, над ней тоже надо думать, но вот если вы меня сейчас спросите, какой объем инвестиций мы сможем привлечь на Дальний Восток к 2050-му году, я заплачу и уйду в монастырь, у меня нет ответа. Только одно могу сказать, что мы точно будем каждый день думать, как этот процесс делать наиболее эффективным. И соответственно, будут новые механизмы поддержки, новые способы работы с инвесторами, новые гарантии. Да и мир будет новым к 2050-му. Поэтому вот сейчас мы готовы к разработке данных до 2030-го года, потому что данные все равно пойдут от нас. Энергетики первые спросят нас, а в какой территории что прибавится и сколько надо будет дополнительных мощностей.
Понятно уже сейчас, какие регионы действительно точно нуждаются в этом?
Уже сейчас нехватка электроэнергии в Амурской области, в Бурятии, в Приморье, в Еврейской автономной области. Но на этот вопрос ответить вот только этими словами недостаточно, потому что между принятием решения о строительстве новых объектов энергетики и их строительством будет некоторый разрыв времени. И мы должны вот в той точке знать, сколько на каждой территории Дальнего Востока будет дефицит.
Еще одна интересная тема. Где интересно было бы создавать международные ТОРы и почему? Какие регионы Дальнего Востока?
Знаете, вот мне в этой истории больше всего нравится одно, что появилась такая еще совершенно ранняя, но конкуренция за то, где возникнет международная территория опережающего развития. Это значит, это нужно людям, это нужно субъектам, и это здорово. Но у меня здесь позиция чуть-чуть другая. Я исхожу из того, что первое, что нам нужно: нам нужно закончить работу по закону. Там идет, как всегда, дискуссия вокруг каждого пункта, вокруг каждой возможной предложенной преференции. Я периодически согласительные совещания провожу, когда будет принят закон. Следующее, мы, конечно, попросим субъекты сдать свои предложения. И свое видение международных территорий опережающего развития обязательно с инвесторами с той стороны, потому что международная территория, она и должна быть международной. Олег Николаевич Кожемяко здесь, конечно, совершил хитрый финт, он обратился напрямую к Президенту и получил от него поручение Правительству создать международный ТОР в Приморье. Ну, поручение Президента мы, естественно, выполним, но в целом, конечно, мы будем смотреть на показатели эффективности. Нам важно не то, в какой территории, мы не выбираем там, эта территория, другая территория, мы ко всем территориям относимся одинаково. Главное, чтобы она точно состоялась, главное, чтобы она принесла пользу стране. Ну, а еще, чтобы она принесла технологии, потому что механизм международный ТОР намного более все-таки выгоден, чем механизм обычной территории опережающего развития: там льготы длиннее, там есть еще некоторые возможности, там есть закрытый реестр, мы не хотим показывать наших соинвесторов, хотим сохранить за ними права особо не фигурировать, особенно в различных материалах, которые будут изучать наши противники. Но тогда надо, чтобы это было не просто очередное предприятие, а чтобы это было предприятие, которое нам очень нужно, которое создает новые необходимые для страны технологии.
Юрий Петрович, очень много вопросов на пресс-конференции вам задавали по поводу самолета Байкал. Президент поручил ускорить выпуск серийный. Хочется задать вопрос, а все-таки какие реальные сроки сейчас, когда действительно можно выйти на серийный выпуск, как вы думаете?
В 2026-м году он полетит в той или другой версии. Сейчас очень важно добиться того, чтобы эта версия была именно той, которая нужна людям. Потому что самолет должен быть безопасным, самолет должен быть не очень дорогим, самолет должен садиться на короткую полосу. Мы вчера здесь с новым министром промышленности господином Алихановым все эти вопросы обсуждали. Пригласили еще ряд специалистов и рассуждали. Надо им отдать должное со дня Восточного экономического форума прошло несколько дней, самолет подешевел в два раза. Поэтому поручения Президента все-таки имеют магическое влияние на окружающий мир. Несколько дней был 455 млн рублей, стал что-то там около 260 млн рублей. Ну, здорово. Это еще не все. Еще важнее и удивительнее то, что полоса требуемая стала в три раза короче. Нам предъявляли 1050 метров. Я вообще не знал, что с этим делать, скажу честно. Потому что у нас полос по 1050 метров на Дальнем Востоке 33. И все. А все остальные не подходят. Для всех остальных никакой Байкал сесть не сможет. Вчера мне сказали, да нет, 350 метров. Как? Поэтому низкий поклон Владимиру Владимировичу Путину. Его изъявление творит чудеса.
Еще одно поручение Президента. Президент Владимир Путин поручил увязать развитие транспортных коридоров Дальнего Востока северным морским путем. Почему это важно сделать? И в перспективе насколько увеличится грузопоток и по СМП, и в целом по Дальнему Востоку?
Северный морской путь огибает, собственно говоря, северные территории России. И в сегодняшнем нашем понимании он более всего используется как новый коридор из Европы в Азию. Это, конечно, все очень здорово, важно, там тоже потребуется огромная работа, чтобы запустить новые спутники, построить ледоколы, построить спасательные станции вдоль территории. То есть сделать его комфортным, безопасным и максимально подходящим для таких вот длинных перевозок международных. Но, когда я сказал, огибает территорию, но также нельзя. Не может же он идти вдоль нашего побережья, но с него практически не грузится. Он же должен подхватывать грузы. А для того, чтобы он подхватывал грузы, надо сделать так, чтобы у нас были железные дороги, которые ведут из центра территории России до портов Северного морского пути, необходимо каким-то образом привести в порядок наши рейки, которые могут перевозить грузы, транспортирующиеся водным транспортом. Вот эта вся работа позволит привлечь, мы так оценочно смотрели, порядка 60 миллионов тонн. Совсем немалый груз. Этот груз в этом случае разгрузит Восточный полигон, но в каких-то случаях он просто будет намного ближе и дешевле. Поэтому вот эту работу тоже надо делать.
© Информационное агентство Инфорос, 2010 – 2024